По всем фронтам
Война в Нагорном Карабахе — третий после Сирии и Ливии вооруженный конфликт, в котором БПЛА применяются каждый день, и на их долю приходится значительное количество наступательных операций. По сути, вооруженный конфликт на территории НКР — полноценная война ХХI века, в которой беспилотники делают львиную долю работы: проводят разведку, доразведку, оценку результатов боевой работы сухопутными войсками.
Тут необходимо заметить, что почти весь парк беспилотной авиации Азербайджана — исключительно израильские машины. Выбор в пользу этой страны не стал случайным, но о дружбе говорить пока не приходится. Израильские БПЛА на мировых рынках считаются хорошим подспорьем для любой войны: собственные двигатели, авионика, средства наблюдения с тепловизионными и инфракрасными камерами делают израильским БПЛА хорошую рекламу. И на эти БПЛА потратили очень много денег.
Большое наступление в горах
Особенность карабахской войны, точнее, обострения конфликта с лета 2020 года, состоит в том, что ВВС Азербайджана практически полностью скопировали тактику применения таких машин у Турции. Те, в свою очередь, скопировали тактику у США ‒ родоначальника боевых действий с применением ударных беспилотников в современной войне.
Большим подспорьем для ВС Азербайджана стали израильские барражирующие боеприпасы IAI Harop. Здесь важно заметить, что активную закупку Азербайджаном этих БПЛА, под завязку набитых взрывчаткой, долгое время не принимали всерьез, справедливо полагая, что в боевых действиях с высокой интенсивностью такие «дроны-камикадзе» не будут востребованы. Однако в условиях гористой местности и складок рельефа, а также сил ПВО ближнего радиуса действия, которые делают практически невозможными применение нормальной авиации, на беспилотники, говоря простым языком, «поставили все деньги».
Кстати про деньги. Только на наблюдательные БПЛА Азербайджан мог потратить 35–37 млн долларов, а общее количество аппаратов Orbiter на вооружении этой страны достигает отметки в 80–90 машин. IAI Harop — отдельная тема для изучения военно-технического сотрудничества двух стран. На закупки барражирующих боеприпасов Азербайджан мог потратить примерно 20 млн долларов, а каждый дрон-камикадзе при этом стоил 150–180 тыс. долларов.
Главная машина войны — турецкий Bayraktar TB-2 тоже обошелся недешево. Авиакрыло из шести машин и двух станций управления стоит 75 млн долларов, но с учётом того, что удары по территории НКР эти машины наносили и днем, и ночью, речь может идти о закупке нескольких десятков машин. Их общее количество эксперты оценивают в 50 единиц.
При этом отсутствие БПЛА у армянской стороны и армии НКР мы не обсуждаем намеренно. Скоротечность новой войны и точные удары оказались доступны тем, кто тратил для этого деньги. Армения, несмотря на членство в ОДКБ, как и Россия, не располагает современными ударными дронами и разведку подразделения армянской армии проводили, в основном, устаревшими методами.
Демонстрация возможностей
Главный результат, записанный в актив беспилотникам ‒ уничтожение (или, во всяком случае, тяжелое повреждение, вывод из строя) комплекса ПВО С-300В, кадры поражения которого разлетелись по мировым информационным агентствам. Любопытно, что поразили С-300 не беспилотники Bayraktar, вооруженные противотанковыми ракетами, а тот самый беспилотник-камикадзе IAI Harop.
Разумеется, налицо и тактическая ошибка — такой сложный, дорогой и дальнобойный комплекс как С-300 оставили без прикрытия средств ПВО, однако история показательна сама по себе. Почти сразу после этого инцидента желание купить турецкие ударные дроны высказали сербские военные, а украинские ВВС уже купили себе «на пробу» партию БПЛА турецкого производства.
Еще один дрон, участию которого отчего-то уделяется незаслуженно мало внимания, тоже разработан и собирается в Израиле. Речь про ударную машину Sky Striker, разработанную Elbit Systems. Состав «авиакрыла» этих беспилотников неизвестен, однако известны характеристики: дальность до 200 километров, оптико-инерциальная система наведения (в зависимости от версии) и 10 килограммов взрывчатки. С помощью такого набора «рой» беспилотников оказался способен «смять» первую и вторую линию обороны, после чего на головы противника обрушили БПЛА с дистанционным управлением и высокой дальностью полёта.
Несмотря на активные вложения в ударные системы со стороны Азербайджана, такие инвестиции оправдали себя лишь отчасти и применение боевой беспилотной авиации нельзя назвать идеальным. Потери по беспилотникам Orbiter, Bayraktar и другим БПЛА оцениваются в несколько десятков единиц – только наблюдательных дронов армия НКР сбила не меньше десятка, и потеря не менее трех дронов Bayraktar свидетельствует о том, что новые технологии работают не на полную мощность.
Значительную часть из этих машин принудили к посадке из-за ошибок пилотирования, другие потеряли связь с пунктом управления и просто упали, а третьи удалось сбить из-за ошибки пилотирования, вызванной погодными условиями.
Над зоной боевых действий нередко нависал густой туман, из-за которого датчики БПЛА в буквальном смысле «сходили с ума». Решить проблему не могла ни турецкая, ни израильская электроника, для которой густая облачность становилась самым серьезным препятствием на пути к поражению целей.
Кому это выгодно?
Несмотря на то, что идеальной война дронов, конечно же, не стала, спрос на израильские и турецкие машины в ближайшем будущем может значительно увеличиться. В некотором смысле и на определенный промежуток времени эти машины станут (точнее, уже стали) гораздо популярнее китайских ударных дронов Wing Loong, которые НОАК активно продает партнерам КНР в Азии, Африке, да и вообще в любых регионах мира.
На мировой рынок беспилотных аппаратов активно выходят Франция, Германия, Бельгия, Канада, ОАЭ, Катар, Саудовская Аравия. Последние, разумеется, не разрабатывают эти машины с нуля, однако договоренность с ключевыми мировыми поставщиками двигателей, композитов и электроники позволяют показывать нестыдные ударные БПЛА, на которые есть спрос даже в странах третьего мира.
В век повышенного внимания к ядерному оружию беспилотники стали практически идеальным средством ведения конвенциональных войн, поскольку как оружие такие машины идеально вписываются регламенты ООН о торговле оружием и могут продаваться направо и налево. Контракты на продажу беспилотников в ближайшем будущем будут превышать 150-200 млн долларов, поскольку закупка таких машин практически насовсем избавляет даже относительно небольшую армию от необходимости содержать огромный парк бронетехники.
Разумеется, концепцию boots on the ground еще никто не отменял, но физическое присутствие солдата на поле боя постепенно становится недостатком, а не достоинством и показателем эффективности. Грустно только одно ‒ Россия, активно закупавшая израильские БПЛА и производящая их по лицензии (как, например, IAI Searcher, больше известный как «Форпост»), еще не скоро сможет продавать БПЛА на экспорт. Собственные беспилотники, в том числе, средневысотные и высотные машины, не производятся и не воюют, и, как следствие, не могут добиться успеха ни внутри российской армии, ни на зарубежных рынках.
Это тоже интересно:
