В конце июня в Иркутской области начался паводок, который привел к подтоплению 107 населенных пунктов и гибели 25 человек. Среди причин паводка называют проливные дожди, а также глобальные климатические изменения, приведшие к потеплению и «аномальному развитию атмосферных процессов», как, в частности, сказала Инна Латышева, научный сотрудник из Иркутского государственного университета.
Корреспондент «Чердака» поговорил с учеными, чтобы попробовать разобраться в причинах, которые прямо или косвенно могли привести к стихийному бедствию.
Паводки возникают на реках из-за взаимодействия двух факторов — осадков и уровня влажности почвы. О первом факторе и его связи с глобальным изменением климата «Чердаку» рассказал ученый-климатолог, заместитель директора Института физики атмосферы им. А. М. Обухова РАН (ИФА РАН) доктор физико-математических наук Владимир Семенов:
«Растет количество экстремальных осадков. При потеплении количество осадков может снижаться, но более частыми будут экстремальные осадки. Существенно в последние 30 лет растет интенсивность ливневых осадков, а интенсивность обычного, обложного дождя уменьшается».
На вопрос о связи потепления и паводков ученый ответил так:
«Что касается паводков, то это событие очень экстремальное и редкое, поэтому нельзя объяснить, изменилось что-то или нет, только глядя на сами эти паводки. Нужно пожить в теплом климате еще лет 15—20. Но о связи с потеплением мы можем судить по климатическим моделям, которые показывают, что при увеличении температуры вероятность максимальных осадков в дальневосточном регионе будет расти. Это показывают модели при антропогенном потеплении климата: вероятность осадков будет расти».
Другой сотрудник ИФА РАН, Александр Чернокульский, сказал, что события вроде паводка, который произошел в Иркутской области, могут происходить чаще из-за климатических изменений, но нельзя сказать с уверенностью, что конкретный паводок стал следствием только климатических изменений. «Надо проводить численные эксперименты, чтобы показать, какая доля осадков (может, и нулевая вообще, не исключено) обусловлена наблюдаемым потеплением», — добавил он.
О второй причине (влажности почвы) «Чердаку» рассказал гидролог Владислав Полянин, кандидат географических наук, заместитель директора по связям с неакадемическими организациями Института водных проблем РАН:
«В данном случае, по моей информации, причинами паводка, то есть краткосрочного повышения уровня воды, были интенсивные ливни в бассейне рек, которые с Восточного Саяна собирают воду. В отдельных районах выпала за один-два дня месячная норма, а на реке Ие, в верховьях ее, на водосборе, — порядка двух месячных норм осадков. Естественно, многое зависит в этих условиях от влажности почвы.
Если почва хорошо увлажнена, то она, как правило, не сможет принять избыточное количество осадков. Тогда почва не принимает всю ту воду, которая выпадает в виде дождя, и она сразу поступает в речную сеть. Сочетание таких условий наиболее неблагоприятно для развития таких явлений. Когда совпадают эти условия, бывают сильные наводнения».
О роли изменения климата в этих событиях ученый сказал примерно то же, что и его коллега из ИФА РАН («Мы наблюдаем по всему миру тенденцию к нестабильности климатической системы. Эта нестабильность может влиять на частоту таких необычных явлений»), и рассказал и об антропогенных факторах, которые могли сыграть свою роль:«По той информации, которая есть в открытом доступе, речь шла о прорыве дамбы. Эта дамба первоначально была предназначена для защиты от наводнений, но ее высота была в данном случае недостаточна для сдерживания роста уровня воды.
Плюс к тому, что само по себе было большое количество воды, где-то она, видимо, накапливалась, потом добавилась к воде, которая проходит по реке, и вот произошел прорыв. И в этих условиях, когда дополнительная вода накапливается, складываются наиболее неблагоприятные условия. Прорыв случился, насколько я понимаю, из-за того, что высота дамбы была недостаточна для сдерживания паводка.
Именно на реке Ие был превышен исторический уровень воды, который не наблюдался последние 25—30 лет. Последнее повышение уровня воды там было где-то в 1984 году, тогда уровень воды был 11 метров 33 см. А в этом году уровень поднялся до 13 метров 89 см, то есть почти на 2 метра выше исторического максимума».
В интервью ТАСС мэр города Тулуна (одного из пострадавших от паводка городов) опроверг информацию о том, что дамба разрушилась. Правда, рассказал при этом, что «вода не разрушила дамбу, а прошла сверху». В том же интервью ТАСС он сообщил, что дамба была построена с расчетом на высоту паводка в 10 метров.
По словам Николая Болотова, главы предприятия, которое строило дамбу, и отца председателя правительства Иркутской области, она должна была защитить Тулун от наводнений на 100 лет вперед.
Кроме очевидной проблемы с сооружениями, которые теоретически должны защищать от паводков, есть и другие, связанные с точностью прогнозов экстремальных явлений.
«Можно говорить, что прогноз погоды справляется. Прогноз был соответствующий на эту территорию, здесь не в чем особенно упрекнуть Гидрометеослужбу. Но какие прогнозы выдает Гидрометеослужба? “Сильные дожди, грозы, местами ливневые дожди”. Но ливневые дожди могут быть 20, а могут и 80 миллиметров в сутки, то есть может выпасть почти месячная норма осадков или даже больше. Заблаговременность такого прогноза, как правило, невысока. За два-три дня нельзя сказать, сколько точно осадков выпадет».
«Фактически никакой подробной информации о развитии этой ситуации на сайте Гидрометеослужбы не было, была очень краткая информация. Это еще одна проблема. Проблема в том, что нет пространственно-временного анализа... Он, конечно, где-то внутри Гидрометеослужбы есть, но доступности этих данных для широкого анализа и системы такого анализа нет.
По идее, это тоже наш недостаток, у нас нет общенациональной или хотя бы региональной системы анализа, который показывал бы ситуацию, — считает Владислав Полянин. Есть научно-исследовательский центр “Планета”, они спутниковую информацию выкладывают, но в понедельник она была по состоянию на пятницу. Зону затопления они пытались рисовать, накладывали на космические снимки и выкладывали в открытый доступ.
Но нет централизованной системы, которая могла бы в оперативном режиме, в зависимости от уровня воды в реке в конкретный момент времени, показывать в динамике на карте, как распространяется наводнение, и могла бы быть инструментом для поддержания каких-то оперативных решений.
Есть разработки, которые в принципе позволяют это делать, но системного развития технологии мониторинга, который был бы интегрирован в систему прогнозов таких явлений, — такого у нас, к сожалению, пока еще нет. Если мы по идеологии (с точки зрения научных разработок) западным странам ни в чем не уступаем, то с точки зрения технологий агрегации данных, визуализации и использования в режиме реального времени мы отстаем лет на 40, наверное.
С чем это связано, я не берусь комментировать. Есть определенные проблемы организационно-экономического характера, кадрового обеспечения, а это вопросы “политической воли”, если хотите...».
Поразмыслив некоторое время над претензиями в адрес Гидрометеослужбы, корреспондент «Чердака» обратился за комментариями к Сергею Борщу, заведующему отделом речных гидрологических прогнозов Гидрометцентра.
— Сотрудник Института водных проблем РАН сказал, что методы составления прогнозов сильно устарели. Это так?
— А этот сотрудник ИВП РАН когда-нибудь занимался прогнозами? Все нормально. Да, у нас есть разные методы, у нас есть методы, которые соответствуют мировому уровню. Но по некоторым водным объектам методы устарели и требуют переработки. У нас более 2 миллионов рек, и для каждой реки, по которым мы выпускаем прогнозы, требуется своя методика. Только Гидрометцентр России использует в своей работе ежегодно около 2000 методик.
Как вы себе представляете, можно ли их переработать, когда в Гидрометцентре работает ограниченное количество людей? Как вы думаете, за сколько времени может отдел из семи научных сотрудников переработать 2000 методик? Обычно на переработку одной методики уходит минимум три года. Называется «Чужую беду рукой разведу».
Да, есть проблемы. Проблемы есть не только в гидрологических прогнозах.
Это нормально, когда мы их видим и когда мы пытаемся их решить.
Да, у нас есть научно-технический совет, научно-исследовательская тематика, которую мы выполняем. Только в этом году мы завершаем работу над тремя крупными проектами по совершенствованию методов прогнозирования. Это и быстроразвивающиеся паводки по бассейну Волги, и приток воды в водохранилища, долгосрочные прогнозы, касающиеся Саратовского и Волгоградского водохранилищ, и ледовые прогнозы. Целый круг!
Но, конечно, не все так быстро можно сделать, как хотелось бы. Нам тоже хотелось бы пользоваться сегодня и самыми современными методами, но их нужно создать! А говорить о том что все плохо, и все ерунда, и вы ничего не понимаете... Ну, это не разговор!
— Таких слов никто и не говорил!
— Я много читал о том, что говорят некоторые люди. И из этой организации тоже. Передайте, пожалуйста, этому сотруднику Института водных проблем мои самые искренние пожелания успехов в работе.
Читайте также:
- В МЧС не успели предупредить жителей Иркутской области о наводнении через рассылку СМС
- Единая горячая линия для пострадавших от наводнения начала работать в Иркутской области
- Правительство направило 2,3 миллиарда рублей пострадавшим в Приангарье
- 300 тонн гумпомощи доставили в пострадавшую от паводка Иркутскую область