Прошли времена, когда привлечение внимания общественности и госорганов к какой-то вопиющей проблеме было непосильной задачей. Стремительное развитие медиаресурсов позволило выражать свою обеспокоенность социальными или политическими вопросами прямо в Сети, не вставая с дивана. Для этого достаточно поставить лайк под постом в «Фейсбуке» или ретвитнуть понравившуюся запись. Так чем же такая активность отличается от подписания электронной петиции на Change.org? Как оказалось, ничем.
Не имеет юридического значения на территории РФ
Каждый, кто хотя бы раз подписывал петицию на платформе Change.org или создавал свою, наверняка получал на электронный адрес благодарственное письмо, где в реквизитах указан адрес компании — 548 Market, San Francisco. Штаб-квартира головного офиса действительно находится в Калифорнии, а в России всего лишь представительство американской компании. Нет ни специального юридического лица на территории РФ, ни конкретного места дислокации, даже сервер головного сайта компании находится в США. Так каким образом частная зарубежная компания влияет на проблемы россиян? Лайф попросил юриста Алексея Швайбовича объяснить правовое положение таких петиций в нашей стране.
Подобные петиции не имеют никакой юридической силы в России. Правда, если какая-то тема приобретает общественный резонанс, надзорные органы могут обратить внимание на такой случай и обратиться в защиту интересов неограниченного круга лиц. Проблема в том, что сейчас люди находятся в крайне негативном правосознании, у нас процветает правовой нигилизм. Поэтому сублимацией неудовлетворённости защитой прав каждого отдельного человека является присоединение к толпе, так называемый эффект толпы. Данные порталы дают возможность человеку, не вникая в суть проблемы правового характера, просто выразить своё мнение, — объясняет Алексей.
Выходит, такие петиции просто нелегитимны на территории России, а их значимость в глазах людей обманчиво завышена. Можно, конечно, представить, что Правительство США вдруг отреагирует на какую-то петицию, которая расположена на русскоязычном сайте. Но, по сути, голоса на платформе Change.org всего лишь лайки под постами. Электронный адрес или номер телефона — вот и вся идентификация для того, чтобы поставить подпись. Из этого вытекает следующая проблема.
Голоса на Change.org легко накрутить
Платформа акцентирует внимание на том, что тщательно мониторит подозрительную активность под петициями и в случае накрутки голосов сразу же их убирает. Но на просторах Сети полно предложений по продаже подписей на Change.org. Чтобы проверить, как это работает, Лайф связался с одним из продавцов подобной услуги. Оказалось, накрутить голоса проще простого и даже гарантия от скручивания возможна. Цена вопроса — 7 рублей за голос. Что удивительно, голоса ботов продаются не дороже живых пользователей.
Возникает вопрос: а зачем вообще накручивать голоса? Ведь резонансные петиции и сами должны подняться в топ сайта. Но оказалось, что не все петиции одинаково полезны гражданскому обществу, ведь некоторые создаются лишь с одной целью: привлечь внимание к нужной кому-то теме, и чем быстрее, тем лучше.
Манипуляция общественным мнением
На первый взгляд цель любой петиции — массовое сплочение перед социальной или политической проблемой и выдвижение требований. Но всегда ли это конечная цель? Ведь общественным сознанием людей могли просто воспользоваться, чтобы вывести нужную кому-то тему на поверхность. И такая практика явно имеет место. Хочешь дискредитировать власти региона — создай петицию о какой-то более-менее реальной проблеме, накрути голоса, подними её в топ, а там и неравнодушные люди сами подтянутся.
О том, как менять общественное мнение в своих целях, рассказывает Лайфу балашихинский блогер и начинающий политтехнолог Андрис Свилпе:
Ресурс Change.org достаточно развитый, поэтому, если правильно подойти, составить грамотную петицию и набрать большое количество голосов, пусть даже с помощью их накрутки, это может вызвать интерес со стороны СМИ. А затем это повлияет и на общественное мнение. То есть подобные платформы вполне можно использовать как инструмент влияния на массы в каких-то конкретных целях. Провести такую кампанию не слишком дорого — 10−20 тыс. евро, это если совсем масштабно. Есть программное обеспечение, которое эти голоса накручивает, оно не такое уж и дорогое.
Лайф не утверждает, что все петиции на этой платформе созданы исключительно для грубой манипуляции мнением людей, но политтехнологи и маркетологи активно пользуются Change.org и подобными инструментами, чтобы рекламировать свои идеи и продукты или дискредитировать чужие. Но тем, кто искренне ставит подписи, «спасая мир», этого, конечно не сообщают. Не объясняют и ещё одну немаловажную деталь. Многие подписавшиеся под общественно-политическими петициями по-настоящему верят, что их голос будет учтён сильными мира сего и должен заставить власти не только прислушаться, но и исправить указанную в заявке проблему. Но сайт, да ещё и зарегистрированный в другой стране, не рассматривается государственными органами России даже как законодательная инициатива. С тем же успехом можно писать в хрестоматийное «Спортлото».
Так что же движет людьми, когда они «кликают» очередную петицию?
«Диванный активизм» или активная гражданская позиция?
Повсеместная тенденция улучшения мира вокруг себя, поставив лайк или оставив коммент, безусловно, выглядит благородной миссией. Это проще, чем тратить реальное время на работу волонтёром или полететь в Сибирь добровольцем тушить лесные пожары. Но верить, что по одному щелчку мыши или касанию экрана смартфона, «без регистрации и смс» проблема обязательно решится, мягко говоря, наивно. Именно из-за такой «диванной активности» в 2011 году в Оксфордском словаре появилось новое слово — «кликтивизм». Психолог Людмила Швайбович рассказала Лайфу, почему, вместо того чтобы реально помогать другим людям, многие ограничиваются интернет-активностью.
Это на сегодняшний день самый лёгкий способ выразить своё мнение. На таких ресурсах можно подписать петицию даже без регистрации или же ввести, например, несуществующую почту. То есть по большому счёту ты анонимен. А выйти и предпринять какие-то настоящие действия большинство людей не готовы. Такие онлайн-петиции помогают эмоциональному сбросу. Вроде бы я что-то подписал, вроде бы что-то сделал, но на самом деле это ничего не меняет. Реальных действий и впоследствии несения ответственности за какое-то действие такие петиции просто не требуют. Создаётся обманчивое впечатление, будто ты одним кликом сделал что-то значимое и проблема непременно решится, — объясняет психолог.
По мнению психолога Швайбович, есть и другой феномен в такой сетевой инициативе. Если человек видит, что какую-то идею поддерживает большое количество людей, он, скорее всего, не станет предпринимать реальных действий. Разум обманывается, считая, что кто-то из толпы уже взял на себя решение проблемы. А как результат — отсутствие вообще какой-либо активности в реальности. В психологии такой феномен называется «эффект свидетеля» или «синдром Дженовезе». Этот синдром назвали по имени убитой девушки Китти Дженовезе. В 60-х годах Китти зверски зарезали прямо на улице в Нью-Йорке. Около получаса преступник гонялся за жертвой на глазах у многочисленных свидетелей из домов вдоль улицы. Впоследствии выяснилось, что каждый из очевидцев считал, что кто-то уже наверняка позвонил копам.
Конечно, и в таких психологических закономерностях есть исключения, но в большинстве случаев интернет-активность на нелегитимных сайтах позволяет выпустить пар, почувствовать свою значимость и не более того. Ведь мотивация совершать реальные поступки просто пропадает.
Так зачем вообще создавалась платформа Change.org? Привлечь внимание к нерешённым проблемам человечества и отдельных стран?
«Коммерческая сторона» политики и экологии
Петиции на Сhange.org часто кричат об экологии или защите гражданских прав, но на поверку многие из них создаются совсем с другими целями. Как, например, это было с петербургским застройщиком «Воин-В». Полтора года оппозиционные депутаты и активисты буквально прессовали его бизнес запросами в контролирующие органы и петициями, в том числе и на Сhange.org. Директор «Воин-В» Олег Глущенко вспоминает, как его бизнес едва не рухнул от неожиданного и ничем не оправданного давления «правозащитников» и «экологов»:
Ведь мы же не занимаемся политикой, у нас обычная строительная компания. Мы строим жильё и продаём его людям, которые хотят улучшить свои жилищные условия. И какую реакцию мы могли получить от покупателей жилья, кроме негативной? Они отказывались от приобретения жилья у нашей компании, говорили: «Про вас тут такое пишут, что вы такие демоны во плоти. Что вы там такое творите! Что вы вырубаете парки, сады, губите всех птиц, рыбу». Какие-то радиоактивные захоронения. То есть какой-то ужас просто! — с ужасом вспоминает Глущенко.
Я когда читал, мне самому дурно было. К примеру, тоже какая-то там петиция была, они собирали против строительства сотни и тысячи подписей о том, что мы строим, а на этом объекте проводились в Великую Отечественную войну боевые действия. Как раз была линия блокадного Ленинграда. И они написали, что строительство на костях. И к этому прикладывали примерно на 50 страниц труд, было научное обоснование, что в этом месте проводились бои и люди были захоронены. Это было скреплено печатью военкомата. То есть это всё серьёзный достаточно уровень. А когда мы начали с этим разбираться, в том числе и прокуратура, то выяснилось, что эта статья была взята из архивов Министерства обороны. И все эти 50 страниц были скопированы из архивов из Подмосковья. Но в одном только месте они поменяли местами слова. Там было написано, что сражение проводились в 5 км юго-западнее станции Ульянка Ленинграда. А они взяли и поменяли с юго-запада на северо-восток. И тогда получалось, что в другую сторону 5 км и тогда действительно попадало на наш участок. Вот такая ловкость рук и невнимание других специалистов привели к тому, что люди сказали: «Да вы что, мы никаких квартир у вас брать не будем!» Это, понимаете, отработанная методика.
Но главной целью той петиции была вовсе не экология и не память о павших бойцах. В конце концов, оппозиционному депутату Вячеславу Нотягу было предъявлено обвинение в получении взятки. На оперативных кадрах видно, как правозащитник и депутат принимает от строителя пакет с 600 000 рублями и даже журит жертву, что не принёс деньги раньше. Из фраз, брошенных взяточником в оперативной съёмке, понятно, что вряд ли эти деньги пошли бы на решение экологических проблем или защиту гражданских прав.
Некоммерческая компания с прибылью $ 47 000 000
На всех ресурсах представитель российского филиала платформы Change.org позиционирует компанию как социальный бизнес — корпорация по обеспечению общественных интересов (Public Benefit Corporation, или PBC). Что-то между стартапом и некоммерческим фондом, только фонды получают дотации из бюджета и подотчётны, а платформа платит налоги, но отчитываться о расходах перед обществом не обязана. Условие такой формы деятельности: доходы идут на развитие самой компании. Вот только определить, куда ушли собранные деньги, просто невозможно.
Согласно открытым данным, спонсируют международную социальную платформу венчурные компании, благотворительные организации и даже Билл Гейтс с актёром Эштоном Катчером. А доход в год превышает 47 млн долларов. Помимо крупного спонсирования у платформы есть так называемый клуб друзей, которые ежемесячно поддерживают ресурс денежными взносами — разброс от 100 до 800 рублей. А недавно платформа ввела ещё и монетизацию — через продвижение петиции. Платишь деньги, и её показывают большему количеству подписчиков. Есть ли необходимость платить — решение лично каждого, взносы и продвижение абсолютно добровольны. Вот только кто откажется внести 100 рублей на благое дело? Говорить со стопроцентной уверенностью, что доходы идут только на развитие платформы и покрытие расходов, мы не можем, так как финансовые отчёты публично не раскрываются.
Платформу Change.org в России уже 7 лет представляет Дмитрий Савелов. Он начинал свою профессиональную деятельность в Минске. Например, в 2012-м проводил тренинги по профессиональному развитию педагогов и параллельно развивал Change.org. Учился в Праге, Амстердаме и даже Кембридже. А послужной список в волонтёрстве и общественной деятельности заслуживает уважения.
В своих материалах на европейских сайтах Дмитрий рассказывает, как Change.org борется с повальной несправедливостью, пытаясь достучаться до российских политиков, и какие проблемы раз за разом возникают в РФ. Сам же Дмитрий постоянно путешествует и проживает то в России, то в Англии и Голландии. А по некоторым сведениям, имеет прописку в Сан-Франциско. Получать удовольствие от жизни Дмитрий явно умеет. Вот он отдыхает на известнейшем в Америке ежегодном фестивале Burning Man.
Сподвижница Дмитрия и консультант проекта Сhange.org в России Анна Бялас тоже известная правозащитница и активистка. По сведениям белорусских СМИ, в 2011 году Анна организовала сбор подержанных компьютеров в Польше для белорусской оппозиции.
А тем временем на европейских ресурсах появляются материалы о повышении уровня недовольства в России, горящих лесах и беспределе правоохранителей. Новостная повестка западных СМИ удивительно совпадает темами и временем выхода с топовыми петициями на Change.org...
Это тоже интересно:
-
«Нам свежий ветер перемен всегда вдували через ****». Евгений Чичваркин — о технологиях, России и о своем блоге
-
Как измерить степень загрязнения и очистить воздух. Особенно если вокруг смог
-
Глава проекта торгует овощами, аккаунт в Instagram заблокировали. Как рухнул грандиозный криптопроект Ольги Бузовой
-
«Если я звоню, то только с одной целью — наорать». Как звонки проиграли мессенджерам