Три миллиона нелегальных голосов
Процедуру классических выборов все знают и так: бюллетень => урна => комиссия => результаты
Такая организация оставляет огромный простор для манипуляций: вбрасывания бюллетеней, голосования по поддельным паспортам, «выборов среди мертвецов» и намеренных ошибок при заполнении протоколов.
Умело управляя этими процессами, результаты выборов можно заметно скорректировать: как убрав конкурента на несколько позиций ниже, так и нарисовав картину более массовой поддержки кандидата.
Среди таких манипуляций иногда происходят откровенно нелепые случаи вроде дела Розы Марии Ортеги. 37-летняя женщина, еще в детстве приехавшая в США из Мексики, обзавелась видом на жительство. Согласно закону, она могла легально устроиться работу, платить налоги, покупать жилье и даже служить в американской армии — а вот голосовать права не имела. Тем не менее, Ортега голосовала на выборах 5 раз с 2004 по 2014 год.
Наказание для нарушительницы выбрали весьма суровое: 8 лет тюремного заключения с последующей депортацией из страны. Несмотря на то, что адвокат Ортеги настаивал на том факте, что мексиканка с 6 классами образования просто не разобралась в тонкостях американского законодательства, генпрокурор Техаса Кен Пакстон настоял на максимально суровом приговоре. Такая вот ирония: в 2014 году на промежуточных выборах Ортега поддержала как раз кандидатуру Пакстона на пост генпрокурора.
А годом ранее 5 лет дополнительного тюремного заключения получила еще одна жительница Техаса, Кристал Мейсон. Она умудрилась проголосовать, будучи осужденной и находясь на свободе под надзором — что также запрещено законом. Представители Республиканской партии США постоянно говорят о том, что подобных случаев нелегального голосования очень и очень много, а «разоблачение» Ортеги и Мейсон можно просто назвать стечением обстоятельств. Дональд Трамп в своем твиттере вообще заявлял о трех миллионах «нелегальных голосов». Вряд ли это реальные цифры, учитывая склонность президента США к преувеличению, но очень много подобных ситуаций наверняка проходят незамеченными.
Прибалтийский пример
Возможно, решить проблему с влиянием человеческого фактора на результаты выборов мог бы электронный плебисцит. Такая система уже реализована в Эстонии. Эта прибалтийская страна стала первой в мире, где было официально опробовано и введено удаленное голосование через интернет. В 2005 году на выборах в местные органы власти таким образом проголосовали 9317 человек, в 2007 на парламентских — уже более 30 000. На последних выборах в парламент Эстонии в этом году через интернет были поданы аж 247 232 голоса — почти 44% от общего количества.
Чтобы принять участие в процедуре голосования по Сети, необходимо иметь ID-карту, удостоверяющую личность гражданина. Она содержит всю информацию о конкретном человеке, а также его электронную цифровую подпись. Также необходим специальный кардридер, в который эта ID-карта вставляется, ну и компьютер, конечно. Дистанционное волеизъявление проводится с 10 по 4 день перед днем «классических» выборов. За это время гражданин может несколько раз передумать и поменять свой выбор, отдав голос за другого кандидата.
Для тех, кому неудобно голосовать с компьютера, есть возможность отдать свой гражданский долг со смартфона. Для этого у любого местного оператора нужно приобрести Mobiil-ID — SIM-карту со специальным чипом с цифровыми сертификатами и двумя пин-кодами, для аутентификации пользователя и создания цифровой подписи соответственно.
Как сломать выборы
Однако подобная система не дает гарантированной защиты от фальсификаций. Более того — создает новые возможности повлиять на результат выборов. Два наиболее ярких примера — «эксперименты», поставленные Пааво Пихельгасом в 2011 году и Мяртом Пыдером в 2015.
Пихельгас, студент Тартуского университета, создал компьютерный вирус, который блокировал голоса пользователей — кроме тех, что были отданы за конкретного кандидата. Со своей разработкой Пихельгас обратился в суд с требованием отменить результаты Е-выборов, так как гражданин не может быть уверен в том, что его голос учтен верно. В суде выкрутились и отклонили иск — мол, разработчик вируса как избиратель сознательно поставил себя в положение, при котором его права могли быть нарушены, следовательно права не нарушены.
Другой эстонец, Мярт Пыдер, во время парламентских выборов 2015 года сумел найти в системе электронного голосования уязвимость, при помощи которой поменял номер реального кандидата на несуществующего — а затем сам за этого «мистера Никто» и проголосовал. Видимо, памятуя опыт Пихельгаса, Пыдер подавать в суд не стал, однако его работа в очередной раз продемонстрировала, насколько система электронного голосования далека от идеала.
Плюс, конечно, использование блокчейн-технологии. Журналисты исследовательского портала CBI Insights в своем отчете об угрозах безопасности выборов (как классических, так и электронных) рассматривают блокчейн-технологии как лучший способ обеспечить безопасность волеизъявления. Тремя главными «китами» этого способа журналисты называют «прозрачность, неизменяемость и подотчетность».
Офлайновая проблема онлайн-выборов
Блокчейн действительно считается безопасной и очень сложной для взлома технологией. Чтобы взломать цепочку данных, нужно проникнуть в бОльшую часть компьютеров, на которых содержатся эти самые данные. Однако главная уязвимость отечественной системы находится вовсе не в программном обеспечении, а в офлайне.
Эстонская система электронных выборов позволяет, в том числе, избежать давления на голосующего — через механизм многократного изменения собственного выбора. Например, если начальник потребует от своего подчиненного предоставить ему информацию о том, что подчиненный отдал голос за нужного кандидата — c 2013 года у эстонских граждан есть возможность проверить правильность учтенного голоса при помощи специального приложения на смартфоне.
В отчете CBI Insights упоминается еще одна проблема подобной технологии — необходимость создания так называемого «контролируемого реестра». Правительство страны, в которой будут проходить выборы, должно контролировать процесс выдачи идентификаторов для голосования и определять, кто из граждан может голосовать. Пускай даже это будет не правительство, а специально созданное объединение независимых экспертов, но апологеты блокчейна утверждают, что наличие контролирующего органа противоречит основной ценности технологии — децентрализации. «Блокчейн — это очень интересная и полезная технология при наличии распределенного консенсуса, когда нет центральной власти. Избирательный процесс просто никак не стыкуется с этой моделью», — говорит Джош Бенало, старший криптограф в Microsoft Research.
Технологии, которые не помогают
Эту ситуацию пытаются исправить не только при помощи института наблюдателей, но и внедрением современных технологий. Например, камер наблюдения на участках, которые позволяют отсечь самые топорные попытки фальсификаций, вроде вброса бюллетеней пачками. Или же постоянно обновляющаяся информация о ходе выборов на сайте Центризбиркома, что позволяет отследить неестественную динамику в ходе подсчета голосов.
Есть и более серьезное нововведение: комплекс обработки избирательных бюллетеней, сокращенно КОИБ. По сути это электронная урна для голосования, которая сканирует отметку избирателя в соответствующей клетке и автоматически обновляет счетчик голосов за нужного кандидата. После окончания выборов КОИБ по запросу выдает результаты голосования.
Помимо повышения доверия граждан к избирательному процессу, КОИБы должны сократить количество человеко-часов, затрачиваемых на обработку результатов. С первым вроде бы все хорошо, а вот со вторым... Во-первых, во время единого российского дня голосования 14 сентября 2014 года в работе комплексов были отмечены ряд неполадок и заминок: бюллетени заминались и наматывались на барабан, отказывали блоки питания, зависали сканеры. Еще ранее, на выборах субъектов РФ 2012 года, сразу на трех комиссиях КОИБы признали недействительными бюллетени, которые просто были согнуты пополам.
Это тоже интересно: