Сегодня часть документов по Кыштымской трагедии до сих хранится под грифом «секретно». К Кыштыму авария не имеет никакого отношения. Все произошло в закрытом городе Озерск, но его на картах тогда не указывали, поэтому взяли ближайшую к нему точку.
Профессор, доктор исторических наук Виталий Толстиков рассказал читателям «Комсомолки» о тайнах той трагедии.
...Казалось, еще немного и жизнь станет чуточку лучше. Спустя долгое время на комбинате дела пошли на лад. Удалось совладать с атомным реактором «Аннушкой», буйный нрав которого долго не могли понять. Даже по меркам СССР новые корпуса завода строили очень быстро. Там в сверхсекретных лабораториях удачно закачивали плутоний в бомбы. Руководство Комбината-817, которое напрямую общалось с Кремлем, позволило себе отпуск в бархатный сезон.
День выдался теплый и жители Базы-10 — тогда этим шифром обозначали Озерск — собрались на стадионе посмотреть футбольный матч. Во время игры послышался рокот, но никто не вздрогнул. «Бахали» в тех краях ежедневно: взрывали скальную породу, чтобы строить. Но тот взрыв получил собственное имя «Взрыв-57» (цифра означает год) и стал первой в мире аварией такой силы.
1. СТРОЙКА:
Не жалели людей
Причиной трагедии называют ужасную спешку при строительстве. Американцы продемонстрировали силу в Хиросиме и уже наштамповали атомных боеголовок на каждый советский объект. Сталин срочно требовал ядерного оружия от ученых.
Три атомограда решили строить под Челябинском. После войны у нас собрался цвет союзной промышленности. К тому же регион удален от границ в случае нападения противника. Кстати, все закрытые города построили на территории России. Кто знает, что было бы, окажись «запретка» после развала Союза в братской республике. Наверняка наработки ушли бы врагу.
Строительство засекреченного завода, где начали производство ядерного оружия, не поспевало за аппетитами холодной войны. Строители ставили стены, а конструкторы в это время еще чертили проект.
Не хватало спецодежды, дозиметры были несовершенны. Работников могли отправить голыми руками подтирать реактив, который сочился из прохудившейся трубы. Все оборудование на объект 817 перекочевало из химпромышленности. Другого тогда не было, но, как оказалось, атому нужна своя техника. Радиация губила приборы. Это и стало причиной аварии.
2. ВЗРЫВ:
160 тонн бетона не сдержали атомные отходы
Перерабатывать высокоактивные отходы тогда не умели. Поначалу радиоактивную жижу сливали в реку Теча. Такой метод тогда считался нормальным — отходов было очень много. Американцы, например, сливали все в реку Колумбия, которая впадает в океан.
Около комбината вырыли каньон глубиной восемь метров на 20 бетонных емкостей. Их называли «банки вечного хранения». Туда закачали сотни тонн отходов и провели систему охлаждения. Ведь ядерная реакция завершена не до конца и всю эту массу необходимо остужать. Одна из банок с 200 тоннами отравы в итоге рванула.
За полчаса до этого в подземную галерею к емкостям спустилась дежурная бригада. Насторожил желтый дым из-под земли. Внутри было очень жарко. Думали, что это короткое замыкание, но найти проблему не смогли и ушли. Оказалось, что сломалось охлаждение. Контейнер вскипел до +330 градусов.
В 16.22 раздался взрыв. Бетонная крышка весом 160 тонн, что закрывала цилиндр с отходами, отлетела в сторону. Взрыв повредил крышки других емкостей. В радиусе 200 метров вышибло стекла, двери и даже ворота. Сторожевые псы на территории комбината вскинули морды и одновременно издали тревожный вой.
3. ЛИКВИДАЦИЯ:
Солдаты испугались излучения
Поднялось облако радиоактивной пыли и в лучах заходящего солнца озарилось темно-бурым цветом. Газеты на следующий день написали про северное сияние. Люди за сто километров от взрыва в центре Челябинска видели это свечение.
Рядом с комбинатом стояли казармы. В тот день в дежурство заступил офицер химзащиты. Он сразу отдал приказ баррикадировать окна и начинать влажную уборку.
Рулить ликвидацией взялся зам.главного инженера Николай Семенов. На разведку к хранилищу вызвался один инженер-дозиметрист. Для него пригнали танк с озера Карачай, куда также сливали отходы.
Кабина машины была облицована свинцом — защита от облучения. А снаружи висели приборы, которые собирали данные. Доброволец отправился в эпицентр. Дозу получил значительную, но еще долго жил и работал на комбинате.
Ликвидировать аварию бросили солдат. Снимали слой земли и свозили ее в «могильник», спецрастворами мыли стены, паровозы, машины. Организовали пропускные пункты, докуда сотрудников довозили на одних автобусах и пересаживали на другие. Здесь же они переодевались и мылись.
Чтобы мотивировать солдат пообещали после операции — дембель. Но целые взвода боялись идти на зараженные земли и безмолвно стояли, пока командиры личным примером не показывали, что радиация не убьет.
Предстояло устранить тотальное загрязнение территории комбината. Радиационных отходов здесь выпало в девять раз больше, чем на протяжении всех 350 км, на которых осыпалась основная масса облака. При этом производство не встало ни на минуту. Да и сами сотрудники не хотели уходить — держались за большую зарплату и думали о чести страны.
4. ЭВАКУАЦИЯ:
Радиационное облако дважды обогнуло землю
Спустя неделю у ближайшего к комбинату поселку Багаряк появились дозиметристы. Жил тут деревенский люд, а теперь у изб с грузовиков десантировались чужаки в противогазах. Огромные балахоны химзащиты влачились по осенней слякоти. За спиной висели автоматы.
— У вас грязно. Нужно немедленно уходить, — прохрипел сквозь фильтр военный.
Причину держали в тайне. Людей выселяли из деревень и брали с них подписку о неразглашении на 25 лет. Но они и так ничего не знали. При этом, не скупились на компенсацию: выплатили за каждую скотину, дом, вещи, которые жители вынуждены были бросить. На протяжении полутора лет отселили и другие села в зоне поражения.
По розе ветров облако двинулось в сторону от Озерска. Радиоактивный след ветром понесло в Свердловскую область, но до начала крупных городов он уже «рассосался». Хотя радиоактивное облако два раза обогнуло планету. Но влияние радиации от него было незначительным.
5. ПОСЛЕДСТВИЯ:
Зона отчуждения так и закрыта
Никто не погиб, хотя в западной прессе ученые-диссиденты сообщали о сотнях жертв. Уволили главного инженера, а директора комбината сняли с должности и перевели в другую «запретку» под Томском.
От радиации серьезно пострадал один солдат. На территории комбината был киоск. Военный решил, пока царила неразбериха, стащить оттуда печенье и папиросы. Не думали, что радиация может попасть в организм с продуктами.
Там, где прошелся атомный след, сделали Восточно-Уральский заповедник. За благостным названием и колючей проволокой скрыли зону отчуждения. Через год в те края приехали биологи. Выяснили, что хвойные породы сильно восприимчивы к радиации, они быстро желтеют и сбрасывают иглы. А вот березы очень устойчивы к облучению.
Сегодня это территория открыта лишь частично. Эксперименты над людьми в зоне поражения — информационные происки врага. Западная пресса до сих пор выдает материалы, якобы людей намеренно держали в неведении о катастрофе, чтобы проследить, как они погибают от радиации.
Кстати, американская разведка знала об аварии. Но в США тогда также активно развивалась ядерная программа. И чтобы не будоражить общество, решено было не сообщать об этом.
Это тоже интересно:
