Имитация или нет?
Одной из самых громких премьер 2015 года был научно-фантастический фильм Ex Machina режиссера Алекса Гарленда. Молодой программист приезжает на неделю «в гости» к своему руководителю. И вопреки своей воле становится участником эксперимента. Босс знакомит его с роботом Авой, демонстрирующим все признаки наличия человеческого сознания. У Авы конвенционально красивое женское лицо, и она ведет себя как девушка, стараясь понравиться главному герою.
По сюжету тот самый программист «покупается» на демонстрируемые роботом эмоции и его/ее страдания от нахождения в заточении у злого компьютерного гения. Однако в итоге Авой движет не симпатия к человеку, а желание получить свободу, поэтому все для парня заканчивается очень печально. Но в целом главный вопрос фильма так и остается без ответа: действительно ли робот сумел развить в себе сознание, или это всего лишь талантливая работа его создателя, сумевшего создать превосходную имитацию?
Тест на человечность
Впервые вопрос о том, может ли машина мыслить, в научной среде был поставлен в 1950 году британцем Аланом Тьюрингом. Тогда математик и криптограф опубликовал в издании Mind статью под названием «Вычислительные машины и разум», в которой предложил идею эмпирического теста, позволяющего установить наличие сознания у компьютера.
Идея теста Тьюринга такова: испытуемый, живой человек, общается с двумя собеседниками, не видя их. Один из собеседников — тоже человек, другой — компьютер. Беседа ведется в режиме переписки, чтобы тестировать именно вероятный интеллект компьютера, а не его способность распознавать устную речь. Задача машины — ввести испытуемого в заблуждение, выдав себя за живое существо, обладающее полноценным сознанием.
Тест Тьюринга хорош тем, что условному компьютеру недостаточно просто понимать значение слов, которые используются в беседе — необходимо разбираться в теме разговора, рассуждать и использовать живой язык. А тема разговора условиями теста никак не ограничена: можно общаться как о правах женщин, так и о преимуществах пельменей перед равиоли. Вдобавок к этому, тест Тьюринга позволяет определенным образом измерить наличие интеллекта и мышления — понятий, в определении которых современные философы попросту «тонут».
Мальчик Женя и разум без сознания
Алан Тьюринг создавал свой тест на заре развития компьютерной техники, но смотрел далеко в будущее: по его мнению, уже к 2000 году компьютеры по итогам пятиминутного теста смогут обмануть около трети испытуемых. При этом им понадобится не более 125 мегабайт оперативной памяти. С датой ученый немного ошибся: впервые достичь подобного результата искусственный интеллект смог достичь в июне 2014 года. Тогда программа, написанная выходцами из бывшего СССР и представлявшаяся собеседникам 13-летним мальчиком Женей Густманом из Одессы, сумела убедить в своей человечности 33% испытуемых.
Что этот результат означает? Компьютер сумел почувствовать себя подростком, который любит морских свинок и гамбургеры, многого не знает и допускает естественные грамматические ошибки? Или образ стереотипного подростка был удачно имитирован? Скорее всего — второе, и вот почему.
Известный специалист по нейробиологии, исследователь проблемы возникновения сознания Антонио Дамасио утверждает, что в основе формирования очеловечивания лежат эмоциональные реакции. Без них можно вести речь лишь о понимании (cognition в терминологии Дамасио), но никак не о полноценном сознании. Машина, которая понимает, но не осознает то, что она понимает и как пользуется этим пониманием, вполне может побеждать людей в интеллектуальных играх — например, в телевикторине Jeopardy (аналоге российской «Своей игры») или игре в го, одной из самых сложных для искусственного интеллекта. Однако ни о каком наличии разума тут речи не идет.
Тело и цель как путь к сознанию
Почему же у человека есть сознание, а у компьютера, гораздо более совершенного во многих вопросах, оно отсутствует? Согласно одной из работ того же Дамасио, все дело... в уязвимости. Исследователь искусственного интеллекта и когнитивист Марвин Мински утверждал, что сознание — «то, что связывает ум с телом». Тот же Мински в одном из своих интервью утверждал: «Не найдется программного обеспечения, в котором есть структура под названием “цель”».
Следовательно, появление искусственного интеллекта, обладающего сознанием, реально в том случае, если этот самый интеллект:
- осознает свою телесность
- и обладает определенной целью.
На самом деле оба эти фактора вполне можно объединить в один: осознание собственной телесности и связи тела с умом может «вызвать к жизни» цель — поддержание целостности собственного тела. Это хорошо перекликается с одной из последних работ Дамасио, посвященной так называемым гомеостатическим роботам. В ней ученый пишет, что самый перспективный путь к созданию мыслящих и чувствующих роботов — сочетание методик глубокого обучения и так называемой мягкой робототехники (конструирование роботов из материалов, максимально подобных биологическим тканям). Подобная комбинация позволит выработать у роботов определенное чувство собственной уязвимости и гомеостатическую реакцию на внешние изменения.
В отличие от робота, жестко запрограммированного для каждой ситуации или имеющего ограниченный набор [предустановленных] поведенческих реакций, робот, заботящийся о собственном выживании, может творчески решать проблемы, с которыми он сталкивается.
В этом смысле Ава из Ex Machina вполне могла развить собственное сознание, осознавая свою уязвимость и поставив цель вырваться из-под контроля создателя.
Уязвимых роботов пока еще никто не пробовал создать, но работа Дамасио и его соавторов наверняка станет отправной точкой для соответствующих попыток. Что нам это даст — восстание машин или постепенную замену человека более совершенными существами — не возьмется прогнозировать никто.
Это тоже интересно:
