Человек для других времен
Конец 1980-х годов — сложное время для СССР. В стране наблюдался явный дефицит товаров и продуктов, нужные вещи приходилось не покупать, а «доставать». Чтобы решить эту проблему, власти государства приняли целый ряд «капиталистических» законов. В ноябре 1986 года была разрешена индивидуальная трудовая деятельность, в феврале 1987 узаконили создание кооперативов для производства товаров народного потребления. А 26 мая 1988 года был принят документ, открывший советским гражданам путь к обогащению — закон «О кооперации в СССР». В соответствии с ним кооперативы, во-первых, получали право использовать наемный труд, а во-вторых, могли заниматься торговлей.
Эти события открыли путь в новую жизнь целой когорте советских людей — тем, кто «умел вертеться» и мечтал зарабатывать, но в стране развитого социализма реализовать свои способности особого шанса не имел. Многие из них прогорели сразу же; кто-то добился успеха, но растворился в мутной воде лихих девяностых, не выдержав конкуренции с «новыми русскими» и рэкетирами. Таких, как Артем Тарасов, кто не просто хорошо заработал, но и буквально вписал свое имя в историю страны, — считанные единицы.
Личностный портрет Тарасова, который можно составить со слов его одноклассников, однокурсников, друзей и коллег, вполне характерен для эпохи. Родись Тарасов раньше, да вступи своевременно в КПСС, — был бы типичным комсомольским лидером, который к 40—50 годам мог «забронзоветь» на какой-нибудь солидной должности в ЦК партии. Из интеллигентной семьи: мама — доктор биологических наук, отец — фотокорреспондент. Способный ученик, капитан школьной команды КВН. Окончил два престижных московских вуза: сперва Горный университет, затем Бауманку. Защита кандидатской, работа в столичном НИИ, и к 1985 году должность главного инженера Управления капитального строительства Моссовета: как раз в это время в «едином и могучем» задул ветер перемен.
Главными качествами Тарасова были умение выкручиваться из сложной ситуации и способность выстраивать нужные социальные связи. Работая на ключевой должности в Управлении капитального строительства, будущий миллионер не раз умудрялся достать необходимые материалы буквально из ниоткуда, а «пересекаясь» с сильными мира сего, не упускал возможности завязать взаимовыгодные отношения.
Например, в своих воспоминаниях Тарасов упоминал о том, как в 1980 году, отдыхая в Абхазии, познакомился с дочерью первого секретаря Московского горкома КПСС Виктора Гришина, которая проводила там же время с мужем. Увидев, что зять и дочь важного чиновника откровенно скучают на курорте, Тарасов предложил местным партийным деятелям организовать экскурсию для дорогих гостей. Когда VIP-персон привезли на одно из местных форелевых хозяйств, оказалось, что на месте нет никого, кто мог бы что-то толковое гостям рассказать. Тогда в роли гида выступил сам Артем Михайлович, увлекавшийся рыбалкой — после чего стал хорошим другом абхазских чиновников.
Знакомство с кооперативной деятельностью
Неудивительно, что как только в СССР появилась возможность легально зарабатывать, Тарасов присоединился к кооперативному движению. «Пришёл ко мне криминальный абсолютно товарищ по фамилии Раджабов (в книге своих воспоминаний Тарасов позже называл его Малжабовым. — Прим. ред.), который занимался “левым” бизнесом: перепродавал видеомагнитофоны, телевизоры импортные, — вспоминал в одном из интервью будущий миллионер. — Пришёл и с порога начал орать буквально: “Артем, ты себе не представляешь! Нам разрешили иметь печать! Если у нас будет печать, мы станем миллионерами!” Я тогда не понял, о чем он. “Ну как, — стал объяснять Раджабов, — легально украсть денег разрешили, ты понимаешь?! И это не будет долго. Мы срочно с тобой пишем устав!” Мы написали с ним устав кооператива, зарегистрировали его». Назвали организацию просто — «Прогресс».
У начинающих кооператоров не было четких идей, чем они хотели бы заниматься, но было желание зарабатывать, подкрепленное изрядным запасом смелости. В качестве уставного капитала были взяты две тысячи рублей, оставшиеся Тарасову в наследство от рано скончавшегося отца. Первый предпринимательский опыт был скорее смешным, чем неудачным. Компаньоны открыли бюро знакомств при мастерской по ремонту стиральных машин. Такая уж была система: открыть кооператив можно было лишь при каком-нибудь предприятии.
На этом этапе главный герой этой статьи понял, что кооперативная деятельность дает возможность заработать просто невиданные для советского человека деньги. А еще выяснил, что стагнирующая советская система просто так эти самые деньги получить не даст. Собственно, на это недвусмысленно намекнул директор той самой ремонтной мастерской, сказав: «Мне очень интересно, как быстро вас посадят». Никого в итоге не посадили, но все прошло очень бурно. После того, как предприниматели дали объявление о своих услугах в одной из центральных газет, к ним за пять первых дней работы пришли пять тысяч человек! Каждый из них за услуги платил 25 рублей — а это 100 тысяч рублей дохода на 12 человек задействованных в кооперативе, при том что средняя зарплата в том году была немногим больше 200 рублей в месяц.
«Лавочку» прикрыли очень быстро — на шестой день, обвинив создателей кооператива в потоковой организации фиктивных браков с целью получения московской прописки. Раджабов уехал домой в среднюю Азию, а Тарасову с сотрудниками пришлось в экстренном порядке возвращать неоприходованные деньги несостоявшимся клиентам, иначе протобизнесмену грозил бы тюремный срок. От более серьезных последствий Тарасова и других компаньонов спасло наличие в списке членов кооператива сына генерального прокурора Москвы.
Советские запчасти и армянские гости
За первой попыткой последовала вторая: новый кооператив под безыскусным названием «Техника» занимался ремонтом иностранной бытовой аппаратуры. Тогда в СССР за это почти никто не брался, ведь запчастей легальным способом достать из-за границы было невозможно. Но Тарасов вспомнил работу в строительной организации и нашел выход: нанятые им на работу мастера вскрывали импортную электронику, выбрасывали испорченные детали и ставили на их место советские комплектующие. «Как-то их впихивали туда вместе с проводами, заливали эпоксидкой, закрывали крышкой — и работала техника!», — позже удивлялся Артем. Но процветающее предприятие тоже вскоре закрыли: кто-то из клиентов решил вскрыть аппаратуру, увидел творящийся внутри хаос и пожаловался в компетентные органы. От серьезных правовых последствий Тарасова вновь спас знакомый сын прокурора.
Кооператив «Техника» мог бы закрыться так же бесславно, как и «Прогресс», но тут у Тарасова случилась судьбоносная встреча. К кооператору приехала делегация из Армении, с завода, занимающегося производством электронно-вычислительной аппаратуры и программного обеспечения. Гости с Кавказа предложили Артему бизнес-план: «Техника» принимает на работу талантливых программистов, те передают права на свои разработки через «Технику» армянскому предприятию, которое записывает ПО на гибкие диски, продает и через кооператив платит создателям.
Тарасов тут же поехал в Москву, в Вычислительный центр Академии наук СССР, где предложил местным талантливым разработчикам «подработку». Те, в массе своей получавшие 120-130 рублей как младшие научные сотрудники, отказываться не стали. В числе этих самородков был и Евгений Веселов — ныне сотрудник Microsoft, а тогда молодой создатель текстового редактора «Лексикон» для компьютеров с DOS. Чтобы понять масштабы прибылей кооператива: за первую продажу текстового редактора на счета фирмы Тарасова «капнуло» двести тысяч рублей, из которых Веселову причиталось тридцать пять тысяч. Когда Тарасов лично привез Веселову эти деньги, Евгений попросту «провалился в затяжной шок», метаясь по крохотной однушке в поисках места, в которое можно было бы спрятать неожиданное богатство.
Еще один крупный проект кооператива «Техника» стартовал благодаря знакомству Тарасова с Анатолием Писаренко, сотрудником Института криминалистики Минюста СССР. Писаренко, чьей коммерческой жилке сам Артем Михайлович завидовал белой завистью, предложил заработать на своем официальном работодателе — Минюсте. Тем более и цель была благая: с помощью компьютеров разгрузить работников судов. Тарасов сотоварищи скупили в комиссионных магазинах компьютеры Atari, установили на них нужное ПО и продавали министерству для оказания информационных услуг. Каждый посетитель мог простым нажатием кнопки получить информацию: в каком кабинете рассматривается его случай, кто судья, когда и какое решение было принято.
Прокол честных членов партии
Для кооператива настали золотые времена. Многие работники кооператива в короткий срок стали очень богатыми людьми, получая в среднем по пятнадцать-семнадцать тысяч рублей в месяц — в десятки раз больше министров. «Я же сам, как, впрочем, и мои заместители, вообще не получал зарплату, — утверждает Тарасов. — Бухгалтер выписывала нам какие-то деньги, мы платили все налоги, а потом оставляли заработок в кооперативе на непредвиденные расходы как наличку в сейфе». Но в январе 1989 года случилась та самая история, принесшая Тарасову лихую славу.
Тогда кто-то в высших эшелонах власти решил кооперативы поприжать, введя ряд ограничений. Иногда граничащих с абсурдом: так, кооперативным фирмам решили запретить работать с наличными деньгами, установив лимит до ста рублей в день на писчебумажные изделия и скрепки. Остальное должно было храниться в безналичной форме, что никак не устраивало Тарасова. Клиенты и подрядчики «Техники» с безналом дела иметь не хотели, и фирме приходилось «раздавать чемоданы налички направо или налево».
После консультации с юристами Тарасов обнаружил лазейку в законах, которая, как ему казалось, могла спасти ситуацию. Поскольку никакого зарплатного потолка для сотрудников кооператива прописано не было, то руководитель «Техники» просто выписал себе и еще нескольким сотрудникам колоссальные зарплаты: по три миллиона рублей самому Тарасову, его первому заму и Писаренко, а также 750 тысяч главному бухгалтеру. Примечательно, что большая часть этих денег должна была перекочевать в сейфы фирмы и закрыть потребность кооператива в наличке.
Размер своей зарплаты Тарасов выносить на публику не собирался — но его фактически на это вынудили. В стране всеобщего равенства не могли допустить появление миллионеров, хоть это и никак не было формально запрещено законом. Но сотрудники кооператива, на тот момент все еще ответственные члены партии, должны были со своей зарплаты уплатить членские взносы. С «получки» в три миллиона размер взносов должен был составлять девяносто тысяч рублей. Такую сумму наличными, завернутую в газету «Правда», принес в партийную организацию родного Минюста Анатолий Писаренко. Партсекретарь при виде пачек наличных испытал настоящий шок: тем не менее, деньги принял, а затем доложил о случившемся наверх.
В кооператив прислали проверку из КРУ. По словам Тарасова, их бухгалтерия велась идеально, проверяющим буквально не за что было уцепиться. Однако информация о советских гражданах с миллионной зарплатой дошла до Михаила Горбачева. «Капитализм у нас развели! Не получится!», — заявил генсек на встрече с трудящимися в Киеве. Без лишних указаний сотрудникам КРУ стало понятно, что дать кооперативщикам уйти подобру-поздорову никак нельзя. Проверку начали затягивать, у «Техники» срывались сделки и набегали огромные суммы штрафов за просрочки поставок: успешная компания скатывалась в банкротство.
Шум в СМИ
Единственный выход из ситуации Тарасов увидел в том, чтобы придать ситуации максимальную огласку. Он обратился к журналисту газеты «Московские новости» Геннадию Жаворонкову с предложением взять интервью у первого советского легального миллионера. Статья вызвала огромный резонанс в обществе. «Прежде всего были потрясены директора крупных заводов, — вспоминал Тарасов. — Они стали задумываться над очень простыми истинами: благодаря своему труду и самоотдаче они вместе с рабочими заводов принесли государству огромную прибыль. Почему же, в таком случае, их заработная плата составляет такую мизерную величину?»
Но настоящий звездный час Тарасова наступил чуть позже, когда его пригласили во «Взгляд», одну из самых популярных телепередач того времени. Звали вместе с Писаренко, но тот от страха отказался, отдав Артему свой партбилет с шокирующей записью о членских взносах. Изначально Тарасова посадили спиной к камере, а ведущий не собирался называть его по имени — но предприниматель играть в эти игры не стал: сам повернулся лицом к зрителям и подробно рассказал о том, как заработал такие огромные деньги.
После этой передачи правительство СССР запретило кооперативам внешнеэкономическую деятельность, что обрушило на Тарасова гнев большинства кооператоров. Продолжавшиеся несколько месяцев проверки КРУ фактически обанкротили «Технику»: к концу расследования у кооператива было 25 миллионов рублей долга перед различными контрагентами. Однако Тарасов сделал неожиданный встречный ход — подал в суд на Минфин. И, как ни удивительно, выиграл дело: с министерства в пользу бизнесмена взыскали 100 миллионов рублей. Сам Тарасов этих денег так и не увидел, зато мог на законных основаниях переадресовывать претензии кредиторов к Минфину.
Последние годы первого миллионера
На волне скандальной популярности Тарасов избрался в Верховный совет РСФСР, получив неприкосновенность. Благодаря делу кооператива «Техника» Тарасову удалось познакомиться с министром внутренних дел СССР Вадимом Бакатиным, от которого бизнесмен узнал, что далеко не все в Политбюро против него: «Только
Рыжков (зампредседателя Совмина Николай Рыжков. — Прим. ред.) злобствует. А Михаил Сергеевич просто не знает, что с тобой делать».
Также Тарасов стал вице-президентом Союза кооператоров СССР и создал внешнеэкономическую ассоциацию «Исток», которая легально занималась экспортом сырья за рубеж. А в начале 1991 года решил эмигрировать в Англию, узнав о якобы готовящемся на него в СССР покушении. Так что развал государства и крушение отвергающей его системы Артем встретил за границей.
Бизнесмен еще дважды возвращался из эмиграции, был депутатом Государственной думы, придумал лотерею Русское лото и пытался баллотироваться в Президенты РФ. Однако наступило другое время, в котором Тарасову и подобных ему, готовых принести в парткомитет колоссальную сумму членских взносов и смело держать ответ о своих заработках, просто не было места. «Кооперация как таковая исчезла в 1991 — 1992 году. Никому она была не нужна. А кто пошел в новую волну бизнесменов? Райкомовские, горкомовские работники, директора собственных предприятий, которые придумывали схемы приватизации. Прежде всего ваучерную приватизацию, когда у рабочих за бутылку скупали ваучеры», — говорил Тарасов в одном из своих интервью.
Последние годы своей жизни Артем Тарасов прожил весьма скромно, хоть и в центре Москвы. В его квартиру были вхожи лишь несколько приятелей да домработница, примерно раз в неделю наводившая здесь порядок. ООО «Институт инноваций», которое он возглавлял как свое последнее бизнес-детище, доходов особых не давал, да и никакой известности не снискал. Первый советский миллионер умер в возрасте 67 лет в своей квартире на Земляном Валу. Никакого баснословного состояния после себя он не оставил: его бывшая жена Елена вместе с сыном Филиппом живут в ветхом доме и ни о каких «секретных запасах» Тарасова никогда не слышали.
Это тоже интересно:
